– Вот именно! – рыкнула я, сорвав с головы простыню.

Комната расплылась, как и фигура Мэри, стоявшей спиной к кровати. Мгновенно припомнилось, что заснула я в халате Уильяма, без маскирующего амулета.

– Чтоб тебя! – Простыня моментально была натянута обратно, превратив меня в пастельную гусеницу.

– А? – удивилась экономка.

– Мэри, идите уже! – фыркнула я. – Не видите? Я стесняюсь.

– Ладно…

Ее шаги прошелестели к выходу, щелкнул закрывшийся замок.

Я принялась шарить по кровати в поисках очков, те нашлись под подушкой. Едва мир вернул четкость, галопом бросилась к туалетному столику за маскирующим амулетом. Зеркало отразило взлохмаченную черноволосую девицу с заломом от подушки поперек щеки и полубезумными кошачьими глазами. Только нацепила кулон, снова преобразившись в хорошенькую институтку с перепачканным сажей лицом-сердечком, как Мэри ворвалась обратно в комнату. Я моментально подтянула пояс халата. Наши взгляды с экономкой встретились в зеркале, и на долю секунды, прежде чем амулет окончательно пробудился, у меня сверкнули желтоватые глаза с вертикальным зрачком.

– Что? – агрессивно вопросила я.

– Ой, – охнула экономка.

Последовала долгая пауза.

– Я забыла свои ключики, – указала она пальцем на связку, оставшуюся на подоконнике.

Не сомневаюсь, что маневр был решительно продуман, чтобы с утра довести меня до белого каления. Она просто не подозревала, что я была достаточно доведена с ночи. Просто оказалась вынуждена подправить в амулете защиту прежде, чем начать воспитывать прислугу. Думаю, Дороти мне потом спасибо скажет за вышколенный штат домашних помощников (чуть мысленно не произнесла «питомцев», как любила называть челядь замка Нортон бабка Примроуз).

Экономка забрала ключи и уже хотела выйти, но все-таки не удержалась:

– Разве это не халат господина Брента?

– Мэри, вы знаете весь гардероб Уильяма? – рявкнула я.

– Вообще-то я подумала, что на вас халат Картера. Он его вчера по всему дому искал, – закончила мысль экономка, и мне отчаянно захотелось прокусить клыком собственный длинный язык. – Но раз он принадлежит господину Уильяму…

Многозначительно примолкнув, она с таинственным видом скрылась в коридоре.

– Постойте, Мэри, это не то, что вы подумали…

Дверь закрылась.

– Смерть тебе, женщина, – буркнула я и тут же поплевала через левое плечо, живо представив, как Мэри сворачивает шею на широкой лестнице, застеленной красной ковровой дорожкой. Честное слово, не лестница, а прямой спуск в ад. Только трупа служанки в особняке еще не хватает.

Приведя себя в порядок, я направилась к Картеру и обнаружила, что в комнате царил угрюмый сумрак, а в воздухе висел тяжелый запах перегара. Подельник охал, закопанный в одеяла. Тошноту у него вызывала даже простая мысль о том, чтобы поднять голову от подушки. В изножье кровати свернулась калачиком лысая кошка. При моем появлении она не потрудилась даже дернуть большими розоватыми ушами, противореча расхожему мнению, будто кошки любят черных ведьм.

Мстительно, изображая вредную экономку Мэри, я раскрыла портьеры и с грохотом распахнула окно, впуская в спальню влажный туманный воздух.

– Ведьма… – с мучением простонал Картер, прикрыв глаза ладонью.

– Мне нравится, что осознание этого постепенно приживается в твоей непутевой голове, – нравоучительно ответила я. – Вставай на прогулку.

Во дворе слуги привязывали к закрытому экипажу сундуки. Потом появилась Имоджен, наряженная в дорожное платье. Похоже, домашний питомец Уильяма решил покинуть Кросфильд еще до завтрака. По-моему, мудрое решение, ведь никто не гарантирует, что после шокирующих признаний за ужином повар не плюнет обидчице в кофейник с утренним кофе.

– Послушай, ты можешь сделать так, чтобы пошел дождь? – промычал Картер из подушек.

– Десять золотых, и дождь обеспечен на целые сутки.

– За сутки он смоет поместье.

– Тогда еще десять, когда захочешь, чтобы он прекратился.

– А по-дружески нельзя?

– По-дружески я тебе невесту в человека превращаю, а все остальное только за деньги. – Проследив за тем, как бывшая фаворитка Брента-старшего усаживается в экипаж, я оглянулась через плечо. – Кстати, для дождя нужен большой огонь.

– Прикажи зажечь камин.

– Вернее, поджечь псарню.

– Какой-то затратный дождь выходит, – моментально прокряхтел Картер, оценив масштаб стихийного бедствия. – Просто притворюсь, что у меня не похмелье, а приступ желчи.

– То есть пока я буду париться на солнце и строить восторг экзальтированной дурочки от местных красот, вы с невестой будете отдыхать в прохладе? – ткнула я пальцем в посапывающую Дороти. Та будто специально до неприличия широко зевнула.

– Удивительно, как точно ты сформулировала мою мысль. Как из головы взяла, – промычал Картер.

– Прокляну.

– Пожалуюсь Уильяму.

– И его тоже.

– Отнимем лицензию у всех твоих родственников.

– Картер Брент, – обращаясь к взлохмаченному затылку пьянчуги, строгим голосом вымолвила я, – официально заявляю, вы только что приобрели в моем лице врага.

Чеканя шаги и стуча каблуками, я вышла из спальни и с достоинством тихо затворила дверь. Потом подумала, что наплевать на достоинство, пусть оценит размер возмущения, снова дверь открыла и шибанула так, что со стены слетела плохо приколоченная гравюра. Из мстительности за завтраком я громко объявила, что Картер мучается от несварения и, обеспечив ему непередаваемо голодный день, погрузилась в открытый экипаж в компании Эбби, Уильяма и дядьки Флинта. Пастор в столовой не появился, сославшись на плохое самочувствие, и пытки свежим воздухом ловко избежал.

– Разве может быть такой туман в жару? – озадачилась Эбби, когда мы выехали за ворота, и завеса начала постепенно рассеиваться.

– Говорят, густой туман в любое время года – первый признак того, что рядом с домом поселилась черная ведьма, – отстраненно, так что и не заметишь тонкого намека на толстые обстоятельства, пояснил Уильям, но вдруг добавил: – Что думаете, дорогая невестка?

«Дорогая невестка» думала, что адски хочет спать, и мысленно удивлялась вдруг открывшемуся таланту зевать с закрытым ртом. Не то чтобы мне было неловко демонстрировать недосып, просто барахлящий амулет отчего-то не скрыл ведьмовских клыков. Они, конечно, мало походили на длинные резцы упырей, но, откровенно говоря, во рту хорошенькой барышни тоже находиться не имели никакого права.

– Я о черных ведьмах вообще не думаю, уважаемый деверь, – отозвалась я сухо. – Но, как погляжу, вы в курсе дел. Водили близкое знакомство?

– Выловил одну… в камине.